![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
don_katalanOtto W. Schmidt
Я люблю рассчитываться в шопах карточкой, а жена - наличными, и еще упрекает меня, что я кормлю богачей.
Швеция: менее 5% транзакций — наличные. Некоторые магазины не принимают наличку вообще. Даже бомж на улице просит перечислить ему деньги по банку. Даже у бомжа должен был быть банковский счёт, иначе он не выживет. И жизнь последнего бомжа будет как на ладони у правительства.
Китай — QR-коды, WeChat Pay и Alipay везде, даже у уличных торговцев.
Евросоюз и США продвигают цифру, особенно после COVID-19.
10–20 лет — полный отказ от наличных в большинстве развитых стран. В бедных и нестабильных регионах - до 50 лет.
Консервативная Германия еще держится - 51% за, но время консерваторов уходит, а поколение Z любит цифру...
Богачи владеют платёжной инфраструктурой: банки, платформы, финтехи и получают процент с каждой транзакции. Деньги становятся прозрачными: сразу видно кто и на что тратит. Ты не любишь правительство? - а мы тебе заблокируем счёт, а мы тебя не пустим за границу, а мы твоих детей не пустим в университеты!
Даже микроплатежи от 10 евро обременены комиссией. Малый бизнес теряет маржу, потребители — покупательную способность. Богачи жиреют и получают новую ренту.
У бедных — цифровые деньги, которые можно заморозить.
У богатых — активы, которыми не так просто управлять извне (например, недвижимость, инвестиции, крипта).
Демократия строится не только на законах и выборах, но и на пространстве для анонимности, инакомыслия, ошибки. Каждому гражданину нужен его гражданский и социальный интим - он имеет право на своё мнение.
Если всё отслеживается — у человека больше нет зоны частной жизни.
Когда ты знаешь, что за тобой всё время смотрят, ты начинаешь цензурировать себя — это уже не свобода, это внутренняя автоцензура.
Чувство несправедливости вырастет:
даже за покупку хлеба платят банку, а не только булочнику.
Каждая транзакция становится напоминанием о зависимости. Мы становимся фактическими голыми перед правительственными щупальцами. Цифровой контроль — возможность «выключить» человека в любой момент — наказать его.
Когда люди почувствуют, что лишены выбора и всё зависит от цифровых воротил — начнётся поиск альтернатив.
Бороться за наличные — значит бороться за свою экономическую свободу против толстосумов, за равенство.
Переход на безнал неизбежен. Он даст богатым ещё больше контроля, а бедных сделает ещё более зависимыми. И если этот процесс не будет открыто регулироваться обществом, он может стать толчком к цифровому феодализму или социальной революции.
И вполне возможно, что мы этот цифровой ужас застанем ещё при жизни.
Я люблю рассчитываться в шопах карточкой, а жена - наличными, и еще упрекает меня, что я кормлю богачей.
Швеция: менее 5% транзакций — наличные. Некоторые магазины не принимают наличку вообще. Даже бомж на улице просит перечислить ему деньги по банку. Даже у бомжа должен был быть банковский счёт, иначе он не выживет. И жизнь последнего бомжа будет как на ладони у правительства.
Китай — QR-коды, WeChat Pay и Alipay везде, даже у уличных торговцев.
Евросоюз и США продвигают цифру, особенно после COVID-19.
10–20 лет — полный отказ от наличных в большинстве развитых стран. В бедных и нестабильных регионах - до 50 лет.
Консервативная Германия еще держится - 51% за, но время консерваторов уходит, а поколение Z любит цифру...
Богачи владеют платёжной инфраструктурой: банки, платформы, финтехи и получают процент с каждой транзакции. Деньги становятся прозрачными: сразу видно кто и на что тратит. Ты не любишь правительство? - а мы тебе заблокируем счёт, а мы тебя не пустим за границу, а мы твоих детей не пустим в университеты!
Даже микроплатежи от 10 евро обременены комиссией. Малый бизнес теряет маржу, потребители — покупательную способность. Богачи жиреют и получают новую ренту.
У бедных — цифровые деньги, которые можно заморозить.
У богатых — активы, которыми не так просто управлять извне (например, недвижимость, инвестиции, крипта).
Демократия строится не только на законах и выборах, но и на пространстве для анонимности, инакомыслия, ошибки. Каждому гражданину нужен его гражданский и социальный интим - он имеет право на своё мнение.
Если всё отслеживается — у человека больше нет зоны частной жизни.
Когда ты знаешь, что за тобой всё время смотрят, ты начинаешь цензурировать себя — это уже не свобода, это внутренняя автоцензура.
Чувство несправедливости вырастет:
даже за покупку хлеба платят банку, а не только булочнику.
Каждая транзакция становится напоминанием о зависимости. Мы становимся фактическими голыми перед правительственными щупальцами. Цифровой контроль — возможность «выключить» человека в любой момент — наказать его.
Когда люди почувствуют, что лишены выбора и всё зависит от цифровых воротил — начнётся поиск альтернатив.
Бороться за наличные — значит бороться за свою экономическую свободу против толстосумов, за равенство.
Переход на безнал неизбежен. Он даст богатым ещё больше контроля, а бедных сделает ещё более зависимыми. И если этот процесс не будет открыто регулироваться обществом, он может стать толчком к цифровому феодализму или социальной революции.
И вполне возможно, что мы этот цифровой ужас застанем ещё при жизни.