![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
don_katalan(Отрывок из книги «Третья жизнь»)
На следующий день, 23 августа, площадь Дзержинского вновь была заполнена народом. Все понимали, что старый режим может рухнуть, только если будут демонтированы прежние институты тоталитаризма, и в первую очередь КГБ. Это понимал уставший от коммунизма народ, но это понимала и новая власть. И она этого не хотела. Новая власть показала свое настоящее лицо. Спасать ситуацию приехал Борис Ельцин.
По нему было видно, что он очень встревожен. Не лучше выглядели и его сопровождающие. Они были явно испуганы, что не удержат ситуацию под контролем. Тревожно оглядывая площадь, они подошли к теперь уже пустующему постаменту. Ельцин встал на одной из верхних ступенек и с победными интонациями в голосе сказал в мегафон, что председателем КГБ назначен Вадим Бакатин. Толпа отозвалась мощным «ура!» и криками ликования. Ельцину поверили, что назначение Бакатина — это победа демократии. А может быть, и не очень поверили, но воспринимали на ура любые изменения, не слишком задумываясь об их значении.
Ельцин ликованию толпы даже не улыбнулся, слишком тревожно ему было в тот момент. «Я прошу соблюдать спокойствие и приступить к работе, — сказал он. А чтобы все ясно поняли, что на площади им делать больше нечего, добавил: — Всё, спасибо, всего самого доброго вам», — и, улыбаясь, стал махать рукой, как бы прощаясь со всеми.
Ельцин спасал КГБ, без которого в новой политической жизни он бы чувствовал себя неуверенно. Он привык опираться на чекистов при прежней власти, не мог обойтись без них и при нынешней. Он не просто призвал людей разойтись, он хотел, чтобы они ушли прямо сейчас. Он хотел самолично убедиться, что Комитету госбезопасности штурм больше не угрожает. «Я хочу, чтобы прямо сейчас, перед моими глазами вы разошлись», — прокричал Ельцин в микрофон.
И народ начал расходиться. То ли сработала привычка к послушанию, то ли поверили убедительному тону Ельцина. Он все еще оставался кумиром демократической публики. Долгими усилиями очень многих пропагандистов, «прорабов перестройки», политиков новой волны, стараниями фрондирующей советской элиты, кухонных «шестидесятников» и даже некоторых диссидентов Борис Ельцин получил незаслуженное доверие общества, чем и воспользовался. Назвавшись демократом, но оставаясь в душе советским партийцем, в решающий момент он спас репрессивный аппарат, лишив Россию редкого шанса на демократические преобразования.
=====
Oleksii Stepura
Зовсім небагато часу минуло - лише 33 роки - але наші історики-пропагандисти створили міфологію про нібито закономірність проголошення незалежності України точнісінько за зразком колишньої більшовицької міфології про неминучість Вєлікой Октябрськой Соціалістіческой Революції.
Знаю одного видатного сучасного журналіста, який зараз бере інтерв'ю у Зеленського і викладає у профільних ВНЗ.
Ранок 19 серпня 1991 року застав його у відпустці у Львові і він тоді заявив по телефону, що на його думку "нічого не відбувається" і він не збирається міняти особисті плани і терміново летіти працювати у Київ (Москву). Зрештою мій друг з'явився в столиці і підключився до роботи лише після 24 серпня... Але зараз, через 30 з гаком років, він готовий з піною у рта доводити, що проголошення незалежності України було цілком очікуваною та закономірною подією.
На следующий день, 23 августа, площадь Дзержинского вновь была заполнена народом. Все понимали, что старый режим может рухнуть, только если будут демонтированы прежние институты тоталитаризма, и в первую очередь КГБ. Это понимал уставший от коммунизма народ, но это понимала и новая власть. И она этого не хотела. Новая власть показала свое настоящее лицо. Спасать ситуацию приехал Борис Ельцин.
По нему было видно, что он очень встревожен. Не лучше выглядели и его сопровождающие. Они были явно испуганы, что не удержат ситуацию под контролем. Тревожно оглядывая площадь, они подошли к теперь уже пустующему постаменту. Ельцин встал на одной из верхних ступенек и с победными интонациями в голосе сказал в мегафон, что председателем КГБ назначен Вадим Бакатин. Толпа отозвалась мощным «ура!» и криками ликования. Ельцину поверили, что назначение Бакатина — это победа демократии. А может быть, и не очень поверили, но воспринимали на ура любые изменения, не слишком задумываясь об их значении.
Ельцин ликованию толпы даже не улыбнулся, слишком тревожно ему было в тот момент. «Я прошу соблюдать спокойствие и приступить к работе, — сказал он. А чтобы все ясно поняли, что на площади им делать больше нечего, добавил: — Всё, спасибо, всего самого доброго вам», — и, улыбаясь, стал махать рукой, как бы прощаясь со всеми.
Ельцин спасал КГБ, без которого в новой политической жизни он бы чувствовал себя неуверенно. Он привык опираться на чекистов при прежней власти, не мог обойтись без них и при нынешней. Он не просто призвал людей разойтись, он хотел, чтобы они ушли прямо сейчас. Он хотел самолично убедиться, что Комитету госбезопасности штурм больше не угрожает. «Я хочу, чтобы прямо сейчас, перед моими глазами вы разошлись», — прокричал Ельцин в микрофон.
И народ начал расходиться. То ли сработала привычка к послушанию, то ли поверили убедительному тону Ельцина. Он все еще оставался кумиром демократической публики. Долгими усилиями очень многих пропагандистов, «прорабов перестройки», политиков новой волны, стараниями фрондирующей советской элиты, кухонных «шестидесятников» и даже некоторых диссидентов Борис Ельцин получил незаслуженное доверие общества, чем и воспользовался. Назвавшись демократом, но оставаясь в душе советским партийцем, в решающий момент он спас репрессивный аппарат, лишив Россию редкого шанса на демократические преобразования.
=====
Oleksii Stepura
Зовсім небагато часу минуло - лише 33 роки - але наші історики-пропагандисти створили міфологію про нібито закономірність проголошення незалежності України точнісінько за зразком колишньої більшовицької міфології про неминучість Вєлікой Октябрськой Соціалістіческой Революції.
Знаю одного видатного сучасного журналіста, який зараз бере інтерв'ю у Зеленського і викладає у профільних ВНЗ.
Ранок 19 серпня 1991 року застав його у відпустці у Львові і він тоді заявив по телефону, що на його думку "нічого не відбувається" і він не збирається міняти особисті плани і терміново летіти працювати у Київ (Москву). Зрештою мій друг з'явився в столиці і підключився до роботи лише після 24 серпня... Але зараз, через 30 з гаком років, він готовий з піною у рта доводити, що проголошення незалежності України було цілком очікуваною та закономірною подією.