![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
don_katalanБорьба со злом, каким-то там сатаной – это устаревшее мракобесие. Успехи зла очевидны. Так к чему эти жертвы? С дьяволом вообще не всё так однозначно, а с Люцифером совсем нехорошо получилось. Полторы тысячи лет христианства он вполне нормальным был. Это потом его разные писаки демонизировали. Надо договариваться.
Скажем, в качестве жеста доброй воли сократить число заповедей до 5-ти.
И переодеть кардиналов в радужные рясы. А почему нет?
Нужны нестандартные ходы, иначе дела не будет.
…..
Маразм г-на Бергольо и его явное несоответствие миссии борьбы со злом – ещё более удручающее зрелище, чем манёвры г-на Шольца. Ибо г-н Бергольо в известной степени представляет всю западную цивилизацию, особенно – её европейское сердце. Является символом одряхления, на фоне энергичных не по годам аятолл. Среди адамическо-авраамических вождей производит наиболее гнетущее впечатление (хуже Гундяева, честное слово). По сути, он подстрекает всех, кто хотел бы поживиться за счёт Европы, к агрессии. Вместо мобилизации против зла он даёт аргументы к капитуляции.
Как аукнутся эти странные сигналы – непонятно. Например, г-н Байден – католик. Политики-католики в ряде стран могут заразиться мыслевирусом от папы. Тогда быть беде. Ибо их оппоненты не рассматривают переговоры как процесс достижения соглашения, если они не ведутся с позиции силы. Только как уловку.
Глубоко позитивная роль г-на Бергольо в том, что он периодически оживляет сложную дискуссию о фундаментальных вещах.
Если безбожно упрощать её суть, речь вот о чём.
Любая церковь как организация решает коллективные задачи. Например, задачу коллективного спасения. Для индивидуальных задач церковь в нынешнем виде не нужна от слова совсем.
Задачу коллективного спасения народа решает его национальная церковь. Любые надстройки / прокладки между национальной церковью и внеземным источником помощи народу – это доказательство закабаления народа какими-то посторонними земными субъектами с корыстной целью.
Когда на кранике благодати сидит какой-то посторонний дядя или группа дядь (тёти в этой схеме другую роль играют), монетизирует свою посредническую роль и с какого-то перепугу решает – отпустим украинцам три ведра благодати или не отпустим. Будут себя хорошо вести – отпустим. Нет – нет.
Если большая группа людей осознала себя как народ – то никакие посторонние дяди уже не нужны. Если путь к спасению описан, то зачем на этом пути какие-то шлагбаумы, таможни и т.д.? Это всё исключительно земные конструкции, возникшие в конкретных исторических условиях. Время идёт – условия меняются.
Не имеет значения, где сидит земной дядя, поднимающий шлагбаум – в Риме или Стамбуле – с определённого момента он лишний.
При всех неоднозначных оценках Патриарха Филарета его посыл о том, что украинцы должны иметь свою церковь с максимальным статусом – единственно верный. Даже атеисты Киевского Патриархата это интуитивно чувствуют. Всё иное – временные компромиссы, которые должны быть постепенно устранены. В идеале – полюбовно. Ну, или как получится. Потому что национальная церковь – это народ, люди, а уже потом – всё остальное.
Никакое признание своей церкви посторонними дядями для решения внеземных задач народу не нужно. Если эти дяди не согласны убрать конструкции подчинения народа – значит они решают свои земные задачи. И могут смело идти туда, куда в своё время их регулярно отправляли разные лидеры и народы.
Так будет и в нашем случае. Если украинцы выживут как народ. Выживание, как мы знаем, не является обязанностью. Это акт воли.
В сети масса шпилек в адрес греко-католиков, типа это ваш старший начальник наболтал – делайте что-то. Я за два года не раз слышал от знакомых последователей УГКЦ, что г-н Бергольо постоянно наталкивает на мысль, что их церковь же в первую очередь украинская. Она для украинцев, а не для Рима. И подчинение Риму – это результат политического расклада почти 430 лет назад.
Сейчас самовыражается г-н Бергольо, поэтому испанский стыд у одной части украинцев (о тех, кто не может разорвать связь с г-ном Гундяевым, я вообще молчу). Но ведь существует отличная он ноля вероятность, что и старший начальник в Стамбуле может отличиться. И что тогда?
Вопрос жизни и смерти, на который сейчас отвечает украинский народ, наглядно проявил, что все эти внешние организации глубоко вторичны в процессе решения задачи коллективного спасения народа. Опора – внутри страны, в со-народичах, из каких бы родов они изначально не происходили. Снаружи – декорации. Если декорации возобладают – страны не будет.
Поэтому логичным решением для всех иерархий, которые видят свою миссию в коллективном спасении народа, является формирование единого центра. Остальное – амбиции и страсти человеков.
Пока эта мысль пробивается сквозь позолоту и копоть дорогостоящих лампад, на земле протестанты выносят иерархические церкви в одни ворота.
Война показала, что московская, римская, стамбульская иерархии проигрывают простым мужчинам и женщинам, которые спасают людей и дают им утешение в беде. Г-н Бергольо очень помогает с осознанием этого.
Как только становится очевидной задача формирования единого национального центра спасения, возникает следующий вопрос.
Во время ковида было доказано (не нами, а народами, претендующими на статус «более цивилизованных»), что европейско-христианская общность – это прекрасно, но национальные интересы важнее. Поэтому мы конфискуем ваши аппараты ИВЛ и маски, а потом конечно же помолимся о вашем спасении.
Если наличие национальной церкви и национального пути к спасению в рамках христианства – это уже 500 лет как не новость, то вопрос национального бога – сложнее.
Вот у евреев есть свой бог. Он решает прикладные задачи в интересах своего народа. Это воспринимается как вариант нормы, к этому относятся с уважением.
У индусов есть свои боги и богини, они в рамках монолатристического подхода как-то с ними разбираются. Это воспринимается как вариант нормы, к этому относятся с уважением.
Украинцев на планете, согласно общепризнанной статистике, как минимум в три раза больше, чем евреев.
А у украинцев есть свой бог, который решает прикладные задачи в интересах нашего народа? Если нет – то почему? Если да – то где он? Как с ним говорить? Кто с ним говорит и о чём?...
Звучит как нечто отвлечённое для обсуждения за рюмкой чая. Факт в том, что частота разговоров на эту тему за последние месяцы растёт, и все эти разговоры с теми, кто буквально прошёл пекло. Спонтанно. По их инициативе.
Вот вылазит человек из пекла, его отмывают, как-то собирают, чинят, приносишь ты ему апельсинчиков, а он и говорит: спасся чудом, кто-то помог. Это какой-то наш специальный бог или как это работает? И соседи все такие, шевеля торчащими железяками и выглядывая из гипса-бинтов: вот да, это как? Нет, мы не чокнулись, мы в сознании, не надо звать доктора. Так что?...
Думаю, нас ждут изменения на «рынке» организаций, претендующих на обеспечение коллективного спасения украинцев.
(Копитько)
Скажем, в качестве жеста доброй воли сократить число заповедей до 5-ти.
И переодеть кардиналов в радужные рясы. А почему нет?
Нужны нестандартные ходы, иначе дела не будет.
…..
Маразм г-на Бергольо и его явное несоответствие миссии борьбы со злом – ещё более удручающее зрелище, чем манёвры г-на Шольца. Ибо г-н Бергольо в известной степени представляет всю западную цивилизацию, особенно – её европейское сердце. Является символом одряхления, на фоне энергичных не по годам аятолл. Среди адамическо-авраамических вождей производит наиболее гнетущее впечатление (хуже Гундяева, честное слово). По сути, он подстрекает всех, кто хотел бы поживиться за счёт Европы, к агрессии. Вместо мобилизации против зла он даёт аргументы к капитуляции.
Как аукнутся эти странные сигналы – непонятно. Например, г-н Байден – католик. Политики-католики в ряде стран могут заразиться мыслевирусом от папы. Тогда быть беде. Ибо их оппоненты не рассматривают переговоры как процесс достижения соглашения, если они не ведутся с позиции силы. Только как уловку.
Глубоко позитивная роль г-на Бергольо в том, что он периодически оживляет сложную дискуссию о фундаментальных вещах.
Если безбожно упрощать её суть, речь вот о чём.
Любая церковь как организация решает коллективные задачи. Например, задачу коллективного спасения. Для индивидуальных задач церковь в нынешнем виде не нужна от слова совсем.
Задачу коллективного спасения народа решает его национальная церковь. Любые надстройки / прокладки между национальной церковью и внеземным источником помощи народу – это доказательство закабаления народа какими-то посторонними земными субъектами с корыстной целью.
Когда на кранике благодати сидит какой-то посторонний дядя или группа дядь (тёти в этой схеме другую роль играют), монетизирует свою посредническую роль и с какого-то перепугу решает – отпустим украинцам три ведра благодати или не отпустим. Будут себя хорошо вести – отпустим. Нет – нет.
Если большая группа людей осознала себя как народ – то никакие посторонние дяди уже не нужны. Если путь к спасению описан, то зачем на этом пути какие-то шлагбаумы, таможни и т.д.? Это всё исключительно земные конструкции, возникшие в конкретных исторических условиях. Время идёт – условия меняются.
Не имеет значения, где сидит земной дядя, поднимающий шлагбаум – в Риме или Стамбуле – с определённого момента он лишний.
При всех неоднозначных оценках Патриарха Филарета его посыл о том, что украинцы должны иметь свою церковь с максимальным статусом – единственно верный. Даже атеисты Киевского Патриархата это интуитивно чувствуют. Всё иное – временные компромиссы, которые должны быть постепенно устранены. В идеале – полюбовно. Ну, или как получится. Потому что национальная церковь – это народ, люди, а уже потом – всё остальное.
Никакое признание своей церкви посторонними дядями для решения внеземных задач народу не нужно. Если эти дяди не согласны убрать конструкции подчинения народа – значит они решают свои земные задачи. И могут смело идти туда, куда в своё время их регулярно отправляли разные лидеры и народы.
Так будет и в нашем случае. Если украинцы выживут как народ. Выживание, как мы знаем, не является обязанностью. Это акт воли.
В сети масса шпилек в адрес греко-католиков, типа это ваш старший начальник наболтал – делайте что-то. Я за два года не раз слышал от знакомых последователей УГКЦ, что г-н Бергольо постоянно наталкивает на мысль, что их церковь же в первую очередь украинская. Она для украинцев, а не для Рима. И подчинение Риму – это результат политического расклада почти 430 лет назад.
Сейчас самовыражается г-н Бергольо, поэтому испанский стыд у одной части украинцев (о тех, кто не может разорвать связь с г-ном Гундяевым, я вообще молчу). Но ведь существует отличная он ноля вероятность, что и старший начальник в Стамбуле может отличиться. И что тогда?
Вопрос жизни и смерти, на который сейчас отвечает украинский народ, наглядно проявил, что все эти внешние организации глубоко вторичны в процессе решения задачи коллективного спасения народа. Опора – внутри страны, в со-народичах, из каких бы родов они изначально не происходили. Снаружи – декорации. Если декорации возобладают – страны не будет.
Поэтому логичным решением для всех иерархий, которые видят свою миссию в коллективном спасении народа, является формирование единого центра. Остальное – амбиции и страсти человеков.
Пока эта мысль пробивается сквозь позолоту и копоть дорогостоящих лампад, на земле протестанты выносят иерархические церкви в одни ворота.
Война показала, что московская, римская, стамбульская иерархии проигрывают простым мужчинам и женщинам, которые спасают людей и дают им утешение в беде. Г-н Бергольо очень помогает с осознанием этого.
Как только становится очевидной задача формирования единого национального центра спасения, возникает следующий вопрос.
Во время ковида было доказано (не нами, а народами, претендующими на статус «более цивилизованных»), что европейско-христианская общность – это прекрасно, но национальные интересы важнее. Поэтому мы конфискуем ваши аппараты ИВЛ и маски, а потом конечно же помолимся о вашем спасении.
Если наличие национальной церкви и национального пути к спасению в рамках христианства – это уже 500 лет как не новость, то вопрос национального бога – сложнее.
Вот у евреев есть свой бог. Он решает прикладные задачи в интересах своего народа. Это воспринимается как вариант нормы, к этому относятся с уважением.
У индусов есть свои боги и богини, они в рамках монолатристического подхода как-то с ними разбираются. Это воспринимается как вариант нормы, к этому относятся с уважением.
Украинцев на планете, согласно общепризнанной статистике, как минимум в три раза больше, чем евреев.
А у украинцев есть свой бог, который решает прикладные задачи в интересах нашего народа? Если нет – то почему? Если да – то где он? Как с ним говорить? Кто с ним говорит и о чём?...
Звучит как нечто отвлечённое для обсуждения за рюмкой чая. Факт в том, что частота разговоров на эту тему за последние месяцы растёт, и все эти разговоры с теми, кто буквально прошёл пекло. Спонтанно. По их инициативе.
Вот вылазит человек из пекла, его отмывают, как-то собирают, чинят, приносишь ты ему апельсинчиков, а он и говорит: спасся чудом, кто-то помог. Это какой-то наш специальный бог или как это работает? И соседи все такие, шевеля торчащими железяками и выглядывая из гипса-бинтов: вот да, это как? Нет, мы не чокнулись, мы в сознании, не надо звать доктора. Так что?...
Думаю, нас ждут изменения на «рынке» организаций, претендующих на обеспечение коллективного спасения украинцев.
(Копитько)