Elena Rostunova
про Тель Авив завтра напишу. Как мы съездили на антивоенный митинг. Сегодня мы переезжали. И у Вариного папы был день рождения. Типа, пятьдесят один. Относительно меня совсем юный возраст.
Проснулись относительно рано, около девяти. Занимались какой-то фигней. В какой-то момент пошла поискать картошку на работе. Шабат. Все закрыто.
Сварила спагетти, открыли туну в масле за четыре шекеля и помидоры.
Петя с Аксиньей ушли за шавермой. Петя звонит:
- Слушай, тут кто-то выкинул кучу свадебных платьев. Тебе надо? Посмотри картинки?
Картинки невнятные.
- Не, наверное не надо.
Приходят через пятнадцать минут, приносят два платья из той самой помойки.
Новые. Ценники - около четырех тысяч шекелей. Одно красное, узкое-узкое и широкие бедра. Второе белое.
- Хм, давай сходим посмотрим, - говорю Аксинье. А мы переезжаем. Все равно мы с Аксиньей в машину не влезем, и вниз идти пешком.
Доходим до того самого мусорного контейнера. Там уже человека четыре и куча вечерних платьев. ( Read more... )
про Тель Авив завтра напишу. Как мы съездили на антивоенный митинг. Сегодня мы переезжали. И у Вариного папы был день рождения. Типа, пятьдесят один. Относительно меня совсем юный возраст.
Проснулись относительно рано, около девяти. Занимались какой-то фигней. В какой-то момент пошла поискать картошку на работе. Шабат. Все закрыто.
Сварила спагетти, открыли туну в масле за четыре шекеля и помидоры.
Петя с Аксиньей ушли за шавермой. Петя звонит:
- Слушай, тут кто-то выкинул кучу свадебных платьев. Тебе надо? Посмотри картинки?
Картинки невнятные.
- Не, наверное не надо.
Приходят через пятнадцать минут, приносят два платья из той самой помойки.
Новые. Ценники - около четырех тысяч шекелей. Одно красное, узкое-узкое и широкие бедра. Второе белое.
- Хм, давай сходим посмотрим, - говорю Аксинье. А мы переезжаем. Все равно мы с Аксиньей в машину не влезем, и вниз идти пешком.
Доходим до того самого мусорного контейнера. Там уже человека четыре и куча вечерних платьев. ( Read more... )